Управляющий директор Группы Компаний "Здоровая Ферма" о стратегии развития предприятий
Любой бизнес строится для продажи
В течение 2018 года группа компаний «Здоровая Ферма», имеющая предприятия в Челябинской области и Пермском крае, дважды сменила собственников. В июне 100% уставного капитала ГК «Здоровая Ферма» и ряд входящих в группу компаний перешли от Владимира Акаева к бизнесмену Михаилу Шишханову, следует из данных аналитической системы «СПАРК-Интерфакс». А уже в декабре собственником «Здоровой Фермы» стала холдинговая компания «ТРАСТ Птицеводческий холдинг», которая является дочерней компанией Банка непрофильных активов (Банк «Траст» (ПАО)).
Расскажите об изменениях, которые произошли в компании с приходом новых собственников?
— В современном мире смена собственника — это, по большому счету, смена инвестора, который так или иначе вкладывает деньги в развитие бизнеса. С точки зрения топ-менеджмента — это плюс. Новый опыт. Дополнительная оценка бизнеса, выявление слабых мест, новые технологии. Если говорить о том, что принципиально изменилось… Новый акционер ориентирован на финансовый результат, и за последний год мы все финансовые показатели значительно улучшили. При этом планомерно гасим ранее взятые кредиты. Долги тянутся еще со времен бурного развития компании, причем выстроена система гашения кредитных обязательств была таким образом, что поднять это было просто нереально — единовременная выплата составляла несколько миллиардов рублей. Сегодня мы с банком находимся в постоянном контакте, провели рефинансирование и выстроили достаточно комфортный для банка и выполнимый для нас график гашения. Пока серьезных претензий нет. Нет задолженности по налогам, уже забыли, когда в последний раз были задержки по зарплате.
Когда можно будет говорить о том, что история, которая тянется со времен прошлых собственников, будет полностью закрыта?
— Это не история, а современная практика ведения бизнеса. Назовите мне хоть одно предприятие, которое не пользуется заемными средствами. Сегодня, думаю, сложно найти даже человека, который ни разу не брал кредит. Но если речь идет о согласованном с банком графике платежей, то на полное погашение потребуется еще два-три года. А потом появятся новые потребности по расширению бизнеса, обновлению производственной базы. И с большой долей вероятности я предполагаю, что это будет осуществляться на заемные средства. Чьи: инвестора, IPO, государственного или коммерческого банка — вопрос пока открытый. Но стоять на месте нельзя.
То есть не исключен вариант, что часть бумаг компании будет продана в ходе публичного размещения?
— Это современный способ продажи бизнеса. Да, таких историй среди региональных компаний пока крайне мало, и я не утверждаю, что мы этим будем заниматься в горизонте ближайших двух-трех лет. В любом случае, подобные решения принимаются на уровне акционера.
Хорошо, давайте вернемся к краткосрочным планам развития. Есть ли планы по расширению производства?
— Глобальных планов на ближайшие два года точно нет. В 2018 году мы уже инвестировали свыше 138 млн руб., а в этом году — 312 млн руб.: провели ремонт птичников и запустили новые, оснастили производственные лаборатории, приобрели новое оборудование для убойно-перерабатывающего комплекса. Плюс текущий ремонт, обновление автотранспортного парка, обеспечение ветеринарно-санитарной безопасности — все это постоянно требует новых инвестиций. В прошлом году объем продаж составил 98 тыс. т мяса, более 615 млн штук яиц и 7 тыс. т готовой продукции. В этом году планируется нарастить объем продаж до 102 тыс. тонн, а готовой продукции – до 8,6 тыс. тонн. Если говорить про финансовые показатели, то в прошлом году выручка группы компаний по основным направлениям составила более 12 млрд руб., в этом году прогнозируется около 14 млрд.
Некоторые крупные агрохолдинги региона достаточно успешно развивают собственные розничные сети. Есть ли такие планы у «Здоровой фермы»?
— Нет, мы не видим в этом смысла. Сегодня весь рынок можно условно разделить на несколько сегментов: федеральные сети, чьи названия у всех на слуху, крупные оптовые дистрибьюторы, мелкая розница и HoReCa. На сегодняшний день основной упор мы делаем именно на крупные сети, потому что там ценник выше. Как известно, в течение последних нескольких лет держались низкие цены на мясо птицы. Сейчас чуть-чуть поднялись, и наиболее привлекательная цена — именно в сетях. Поэтому на сети сегодня приходится до 60-70% в объеме сбыта компании.
Не так давно компания заявила о планах по выходу на рынки Сибири, Дальнего Востока. Вы видите большой потенциал этих направлений?
— Действительно, планы по продолжению продвижения в те регионы есть. Хотя, казалось бы, есть емкий локальный рынок, где можно успешно продавать мясо и жить счастливо. Но центральная часть России: Москва, Ростовская область — перенасыщены мясной продукцией, и вся эта масса идет на восток. На полке любого федерального ретейлера сегодня можно найти мясо, произведенное далеко от Челябинской области, и местные производители тоже вынуждены двигаться. Мы уже добрались до Читы и Забайкалья, продаем продукцию в Новосибирской области и Красноярском крае — ежемесячный объем отгрузок охлажденного и замороженного куриного мяса составляет порядка 200 тонн.
Рентабельность несколько лет была почти нулевой
В течение всего 2017 г. и производители мяса птицы находились в крайне сложной ситуации: рост производства на фоне высокой насыщенности рынка удерживал цены на крайне низком уровне, что привело к банкротству нескольких птицефабрик. Но уже с весны прошлого года ситуация переломилась, и среднегодовая оптовая цена на тушку цыпленка бройлера была на 16,2% выше, чем годом ранее, а в ряде регионов наблюдался рост в полтора раза: к концу 2018 г. оптовые цены установились на уровне 110-115 руб. за кг.
Как меняется потребительский спрос?
— Виден тренд на более мелкую разделку. Все меньше людей покупают целую птицу: кто-то экономит деньги, кто-то не хочет тратить время на разморозку тушки. Доля распила с каждым годом увеличивается: на сегодняшний день это порядка половины в производстве мяса птицы. Большим спросом охлажденная продукция, доля заморозки — всего 20-25%, и как правило, это то, что поставляется в отдаленные регионы. Оптимальный срок годности охлажденного мяса птицы — порядка семи дней. Если соблюдена технология в убойно-перерабатывающем комплексе, не требуется никакой химии и консервантов.
Доля полуфабрикатов растет?
— Да, но все же объем производства полуфабрикатов по сравнению с мясом птицы или свинины незначительный: тысяча — тысяча двести тонн в месяц. Доля глубокой переработки в выручке предприятия составляет около 10%. Зимой популярны различные виды мяса и полуфабрикатов в пакетах для запекания: это быстрая, практичная и полезная еда. Летом растет спрос на колбаски для жарки на огне, чевапчичи.
Считается, что рентабельность тут выше?
— Не совсем так. Если зайти в ближайший «Магнит», то увидим на полке продукцию 3-4 производителей мяса птицы, при этом на долю крупнейшего будет приходиться процентов тридцать, может, даже сорок. А теперь подойдем к витринам с колбасой: сколько брендов? Десятки. Причем локации производителей раскиданы от самых западных границ до восточных. И все это конкурентная среда, в которой приходится выживать. Так что заработок тут не слишком большой.
А вообще рентабельность в птицеводческом бизнесе высокая?
— Мне бы не хотелось называть эти цифры. Но точно до десяти процентов. А до 2018 года чистой прибыли не было совсем. С октября 2016 года по июль 2017 года тушка цыпленка-бройлера стоила менее 100 рублей за килограмм, с учетом кормового и ветеринарного бюджета, который составляет порядка 60% от стоимости птицы, рентабельность была фактически нулевая. Было время, когда птицу приходилось продавать по 90 рублей, при себестоимости 85-87 руб. А на полке цена могла быть еще ниже. Потому что мясо птицы — одна из позиций, по которой покупатели составляют представление об общем уровне цен в той или иной сети. Но эта ситуация привела к закрытию целого ряда птицефабрик в стране. В прошлом году цены немного подросли. Но стоимость зерновых в этом году вновь значительно выросла — в январе 2018 года пшеницу можно было купить за 8,5-9 рублей, а в январе этого года — уже порядка 11 рублей. А ежедневное потребление агрохолдинга — 500 тонн. Повышение НДС — еще один фактор, который влечет рост потребительских цен. Несмотря на сохранение льготной ставки в 10% на продукты питания, выросла налоговая нагрузка на сопутствующие производству компоненты: корма, ГСМ.
Собственная кормовая база, возможно, могла бы сгладить колебания цен на зерно?
— На сегодняшний день у «Здоровой Фермы» нет ни одного засеянного гектара в Челябинской области. Все зерно мы покупаем на открытом рынке. И это осознанный выбор.
Но, насколько я понимаю, посевные площади позволяют решать и проблему утилизации отходов производства?
— На сегодняшний день существует только одна технология – предварительная обработка помета молочно-кислыми бактериями, вылеживание в специально оборудованных местах хранения, а в дальнейшем — вывоз на сельхозполя для удобрения почвы. Мы сотрудничаем с фермерскими хозяйствами. Никто ничего принципиально нового не придумал еще. Да, есть научные проекты по переработке помета, перолизу. Предложений поступает масса — от ученых, производственных площадок да и просто от жуликов. Первый вопрос: где я могу посмотреть на установку с промышленным масштабом? Ответ один: подождите еще несколько лет. А пока есть опытный образец, который может переработать 100 кг помета. Это ничто по меркам птицеводческого хозяйства. Опытная установка стоит и на Аргаяшской птицефабрике в Ишалино. В планах есть и строительство завода по переработке — но пока проект только на бумаге.
Интервью подготовлено изданием "Деловой квартал".